Штирлиц в третий раз терял передатчик и его весь вечер бил озноб.
Озноб был радистом, и без передатчика ему было нелегко.

Штирлиц зашел в бар с криком:
- Порублю, суки!
Те скинулись по рублю, и Штирлиц ушел.

Штирлиц вошел в кабинет Мюллера и увидел того, лежащего бездыханным на полу.
- Отравился, - подумал Штирлиц, поглаживая рукоятку торчащего из спины Мюллера топора.

Штирлиц выпал из окна 10-го этажа. Он чудом зацепился за балкон 3-го этажа. На следующий день чудо распухло и мешало ходить.

Штирлиц выбил ногой дверь и на цыпочках подкрался к читающему газету Мюллеру.
- Документы на стол! - закричал Штирлиц и со всего размаху врезал Мюллеру в ухо.
- Кстати, Мюллер, не найдется ли у Вас канцелярских скрепок?
Голос Капеляна за кадром: Штирлиц знал, что лучше всего запоминается последняя фраза...

Штирлиц с Мюллером поздно вечером выходят из ресторана.
- Послушайте, Мюллер, давайте снимем девочек?
- Мягкое у вас сердце, Штирлиц. Пусть до утра повисят.

Штирлиц пошел в лес по грибы. Он ходил пять часов, но грибов не было.
- Видимо не сезон...- догадался Штирлиц и упал лицом в снег...

Штирлиц склонился над картой - его рвало на Родину.

Штирлиц шел по Берлину в Буденовке. К нему подошел Мюллер.
- Штирлиц, Вы бы хоть конспирацию соблюдали!
- И вправду, - подумал Штирлиц и надел темные очки.

Штирлиц очнулся ранним утром под забором чьей-то загородной виллы.
Его тошнило, в левой руке был зажат женский бюстгальтер, из правой - торчал обрывок записки: "Разрешаю расслабиться. Центр"

(1-10) [11-20] [21-30] [31-40] [41-50]